Диаложки

После премьеры

 

АКТЕР. Ну, как я сыграл?

ЖЕНА (не актриса). Гениально, как всегда.

АКТЕР. Всегда я так не играл.

ЖЕНА. Ну, значит, гениально, как никогда.

АКТЕР. Ты не хочешь говорить серьезно?

ЖЕНА. Я серьезно, мне очень понравилось.

АКТЕР. Лучшая моя роль. Да?

ЖЕНА. Конечно.

АКТЕР. Ты хоть раз можешь сказать правду? Ведь ясно же, что я все провалил!

ЖЕНА. Ну, не все…

АКТЕР. Наконец-то! То есть ты считаешь, что кое-где нормально, а в целом отстой?

ЖЕНА. Наоборот. В целом очень хорошо, просто отлично. Но есть моменты…

АКТЕР. Какие?

ЖЕНА. Господи, ну… Да мелочи, не стоит говорить!

АКТЕР. Извини, что мучаю тебя. Хоть раз скажи прямо: не понравилось.

ЖЕНА. Не понравилось!

АКТЕР. Вот! Прямо в глаза! И что я вообще плохой актер!

ЖЕНА. Ты вообще плохой актер!

АКТЕР. Слава богу, перестала врать наконец! Я, может, не лучший в мире актер, но честный! И не боюсь, когда мне тоже честно в глаза… Так, а теперь давай без шуток, тебе понравилось?

ЖЕНА. Без шуток? Очень.

АКТЕР. А что конкретно?

ЖЕНА. Всё. Я виновата, если всё?

АКТЕР. Кто мне скажет правду, если не жена? Тебя нормально спрашивают, а ты отговариваешься!

ЖЕНА. Я не отговариваюсь. Ты есть будешь?

АКТЕР. Конечно. (Ест раздраженно, но с аппетитом). Очень вкусно, спасибо. Ты прости, но я все-таки не понял, тебе понравилось или нет?

Занавеса не будет никогда.

 

 

Ремарки

 

ШКВОРЦОВ (успевает вбежать в плотно набитый утренний лифт, оказывается лицом к лицу со жгучей во всех смыслах брюнеткой-красавицей откуда-то с верхних этажей и, вдохновленный своей удачей — он вечно натыкается на за-крывающееся двери, — улыбается, говорит брюнетке бодро, свежо, энергично, при этом даже галантно и как бы даже с некоторым намеком). Здравствуйте!

БРЮНЕТКА (удивляется, почему с ней поздоровался человек, которого она несколько раз видела, но не знает, кто он, однако удивление не мешает ей машинально улыбнуться в ответ и машинально ответить). Здравствуйте.

ШКВОРЦОВ (поворачивается к дверям, ибо неловко стоять с кем-либо лицом к лицу, но улыбка и приветствие красавицы еще больше возбуждают его, и так окрыленного успехом; тут он замечает, что неподалеку стоит Вотчин, которого Шкворцов, получается, проигнорировал; если поздороваться с ним сейчас отдельно и особо, это будет выглядеть подхалимством, если не поздороваться, еще хуже — Вотчин сочтет его хамом, а от Вотчина зависят жизнь, судьба и зарплата Шкворцова; размышляя об этом, Шкворцов видит с другой стороны Верочку, милейшую девушку, не раз его выручавшую и вообще добросердечную, симпатизирующую ему, это Шкворцову приятно, но он ведет себя осторожно, так как серьезных матримониальных намерений у него нет, а для более легких и искристых отношений он предпочел бы девушку других параметров, такую, как брюнетка; с Верочкой странно было бы не поздороваться, поэтому Шкворцовдружески бросает ей). Привет!

ВЕРОЧКА (только что была обижена, увидев, как Шкворцов расцвел перед красавицей-брюнеткой, как выделил ее из всех своим приветствием, но, когда Шкворцов поздоровался и с нею, тут же растаяла, подумала, что он просто не сразу заметил ее, заметив же, немедленно поприветствовал, причем не безликим и официальным «здравствуйте», а теплым, дружеским, почти интимным «привет», не постеснялся при посторонних обозначить, что у них особые отношения, которые, кто знает, может, уже в этом году выльются во что-то реальное и конкретное). Привет!

ШКВОРЦОВ (мрачнеет по двум причинам: 1. опрометчиво дал Верочке повод на что-то надеяться и 2. теперь совсем уже невозможно не поздороваться с Вотчиным, иначе это будет выглядеть демонстративным поступком, вызовом, чем-то, после чего кладут на стол заявление об увольнении по собственному желанию, но тут же Шкворцов светлеет: ведь с Верочкой он поздоровался не сразу, получилось очень естественно, вот и с Вотчиным надо так же — будто не видел, а теперь увидел и исправил ошибку, причем спокойно, с достоинством; так Шкворцов и делает). Здравствуйте!

ВОТЧИН (просматривал сообщения в телефоне, рассеянно глянул, кто там с ним здоровается, увидел Шкворцова, кивнул). Здрасьте.

ШКВОРЦОВ (впадая окончательно в эйфорию от такого везения — все у него складно получается, все ему удается! — решает сделать то, о чем не раз мечтал: не просто поздороваться с красавицей-брюнеткой, а спросить, на каком этаже она работает, спросить легко, веселым шепотом, без пошлых интонаций, чтобы в голосе его был слышен не авантюризм, не дешевый азарт любителя быстрого съема, но приглашение к радости жизни, к приключениям, горизонтам и перспективам; после того, как она ответит на этот вопрос, можно спросить имя, назвать свое, потом, среди дня, улучить минутку и заглянуть к ней, а потом — а потом будет все, что только можно представить! — и он поворачивается к брюнетке и шепчет легко и свободно, будто не он произнес слова, а ветер принес их с моря, где стоит на рейде корабль с алыми парусами). Скажите, а…

 

Тут открываются двери, многие начинают выходить, толкают Шкворцова, оттирают от брюнетки, он оказывается в коридоре, входить обратно глупо, да и Верочка уже о чем-то его спрашивает, надо ответить. При этом кураж Шкворцова сохраняется: почти получилось один раз, может получиться и второй, все впереди, все в наших руках!

Через восемь месяцев они с Верочкой женятся, через семь лет Шкворцов бросает Верочку с ребенком, а заодно и работу, а заодно и Москву, едет в С.-Петербург, занимается творчеством, живет с безбашенной девушкой Мисой, через год Миса выгоняет его из квартиры, обзывая халявщиком и алкашом, Шкворцов бомжует, заражается туберкулезом, лечится, но все же умирает от одинокой старости в 2055 году.

 

Аминь. То есть занавес.

 

 

Обида

 

Встреча одноклассников через двадцать лет.

Номер: 
2015, №4